Фудель Мария Иосифовна (1892 — 1949)

Старшая дочь священника Иосифа Фуделя, сестра Сергея Иосифовича.

Краткая биографическая справка

Мария Иосифовна Фудель (фрагмент семейного довоенного фото из архива Дома Русского Зарубежья, фонд 008, опись 4, ед. хран. 16)Родилась 8 апреля 1892 г., то есть в тот год, когда о. Иосиф Фудель был переведен в Москву и назначен священником Бутырской тюрьмы. Получила среднее образование, окончила гимназию. До войны 1914 г. работала учительницей в городе Белёве Тульской губернии. Во время войны вернулась в Москву и занималась «домашним хозяйством». Вероятно, Мария Иосифовна была одной из сестер милосердия, помогавших во время Первой мировой войны солдатам в одном из госпиталей в районе Арбата1. После революции 1917 г. устроилась машинисткой в РКИ сельскосоюза2.

Была арестована в 1922 г. вскоре после брата и пыталась взять на себя ответственность за появление «Воззвания» митр. Агафангела в их квартире, но Сергей Иосифович опроверг ее показания3. Приговорена к высылке в Хиву на полтора года4, потом приговор был заменен на Зырянский край. Должна была быть отправлена одновременно с С.И. Фуделем, в декабре 1922 г., но оказалась в больнице5. Реабилитирована в 1997 г.6.

Мария Иосифовна Фудель, 1922 г. Фотография из следственного дела. Источник: Балашов Н.В., прот., Сараскина Л.И. Сергей Фудель. М.: Русский путь, 2011В Зырянской ссылке, судя по письмам еп. Германа (Ряшенцева), она стала духовной дочерью митр. Кирилла Казанского, который отбывал ссылку там же7. На их духовную связь указывает и то, что уже в письме 1934 г. владыка Герман (вероятно, в целях конспирации) называет митр. Кирилла «дедушкой Маруси Фудель»8. Из его писем также следует, что Мария Иосифовна помогала другим ссыльным9.

Мария Иосифовна вернулась в Москву после ссылки и вышла замуж за адвоката Ф.А. Волькенштейна (1874–1937). Фёдор Акимович преставился 28 октября 1937 г. и был похоронен на участке Фуделей на Новодевичьем кладбище10.

С.И. Фудель пишет о ней сыну: «Я думаю, что т<етя> Маруся стремилась только к тому, чтобы унести от Фефочки побольше сахара, накормить им тебя и меня. В этом было ее стремление “вовне”. Внутри же ее жило Солнце!»11.

В конце 1941 года Марию Иосифовну арестовывали по обвинению в «антисоветской агитации» и как участницу «контрреволюционного формирования последователей “ИПЦ”», дело прекращено в марте 1942 г.12.

Табличка на семейной могиле Фуделей на Новодевичьем кладбище (Участок 4, ряд 41, могила 3), 2019 г.Сын Сергея Иосифовича Николай некоторое время жил вместе с Марией Иосифовной. Незадолго до ее смерти удалось поменять комнату М.И. Фудель на Арбате и комнату ее близкой подруги Т.А. Липкиной на две комнаты в коммунальной квартире в Дурновском переулке (сейчас — Композиторская улица в районе Арбата)13. В этой квартире впоследствии жила сама Т.А. Липкина, потом также Николай Сергеевич с женой, некоторое время жила и Мария Сергеевна Фудель.

Мария Иосифовна Фудель преставилась 13 мая 1949 г.

С.И. Фудель о Марии Иосифовне Фудель

Судя по письмам к сыну Николаю, Мария Иоcифовна была для С.И. Фуделя самым близким человеком, воплотившим «раненую» веру, «истекающую любовью»: «Есть люди, для которых вера есть непрестанное движение любви. Любовь потому и любовь, что она идет от себя к другим, в непрестанном движении, т<о> е<сть> в том, что противоположно смерти»14. Такие близкие отношения между ними сложились еще до совместно пережитого испытания ссылкой.

«Когда умирал мой отец, я знал, что у меня есть еще Маруся, когда умирала моя мама, я тоже чувствовал, что еще остается Маруся. Это не малодушие, ты понимаешь. Если Бог меня не оставит, я буду жить и дальше и еще много проживу в той жизни, в которой она была ближайшим мне человеком15. Любовь Божия открывала и ей и мне столько света в жизни, столько теплой земли и благоухания весны вечной, столько милости и благодати Божией, что не идти вперед и терять мужество уж никак нельзя, недостойно. Но я перед нею в долгу, я ничем и никак не отплатил за любовь. Она отдавала ее даром, она ничего никогда не требовала взамен, как богач. Но сердце болит, сама любовь проливает слезы. Скорбь моя велика, Николашенька, мне трудно писать.

Я тяжелый и во многом больной человек. Но от некоторых людей, в первую очередь от своего отца и от нее, я получил столько богатства, что вот, как я ни растрачивал его зря и преступно всю жизнь, оно, это сокровище духа, все еще целое — дивное чудо, — оно все еще у меня в сердце.

Можно очень и горячо любить, но в любви есть одна, как бы сказать, степень, когда любовь делается единством духа, и это единство духа насыщает всю кровь. Вот тогда любовь становится чем-то почти страшным, в вино человеческое опускаются лучи Незаходимого Солнца и люди, соединенные этой любовью, уже сейчас начинают жить будущей жизнью, когда будет только она одна»16.

В следующем письме Сергей Иосифович пишет, что Мария Иосифовна «была больше чем мать» для него. Они «пили из одного источника… прямо лицом погружаясь в воду», то есть были причастны в полной мере одному и тому же Духу. Они также были объединены и общим путем исповедничества, поскольку были одновременно сосланы в 1922 г. за хранение воззваний сщмч. Агафангела (Преображенского) против инициированного государством обновленческого раскола.

«Ты пишешь: почему у меня вроде крика отчаяния? Во-первых, никто из вас не знает, кто я. Испорченный, избалованный и слабый человек, для которого она была больше, чем мать. Во-вторых, мы с нею вместе пили из одного и того же источника, и не из бутылок, а прямо лицом погружаясь в воду.

Как же мне не писать ей то, что я писал? Разве для нас — здоровье, врачи, лекарства — не в руках Божиих? В-третьих, это не отчаяние. Но дело в том, что вера это ведь не какой-нибудь “медиумизм”. Смерть для веры есть реальный враг, хоть временное, но отнятие любимого. Всякое удаление любимого, даже в другой город, есть скорбь, есть некое “поражение” жизни в ее борьбе со смертью…»17.

Уже после ее преставления Сергей Иосифович пытался указать своему сыну на источник их особых отношений — не принадлежащее этому миру, но реальное бытие, в котором только и может произойти «чудо … встречи двух людей»:

«…Есть некое реальное бытие, помимо того, которое мы видим. Люди “со странностями” в этом бытии бывают и знают, что быть в нем для них высшее счастье. Когда они встречают таких же, как они, бывавших в нем, они особенно радуются, их глаза через глаза этого встреченного друга уходят туда, в это бытие, вспоминают его, вновь вкушают его полноты.

Так бывало у меня с т<етей> Марусей. Конечно, я хотел бы, чтобы это было бы и в наших отношениях. Здесь ничего не надумаешь, здесь никак не сфальшивишь. Если это есть — есть, если нет — нет, ибо это не от людей, а от царства Божия, расцветающего внутри человека»18.

Связь с другими церковными людьми

  • Прот. Иосиф Фудель, отец.
  • Тамара Андреевна Липкина, троюродная сестра, подруга по гимназии.
  • Сщмч. Кирилл (Смирнов), митрополит Казанский, духовное руководство.
  • Сщмч. Герман (Ряшенцев), упоминает о М.И. Фудель в письмах.

Литература

  1. Балашов Н.В., прот., Сараскина Л.И. Сергей Фудель. М.: Русский путь, 2011.
  2. Фудель С.И. Письма // Собр. соч. в 3-х тт. Т. 1. М.: Русский путь, 2001.
  3. Письма владыки Германа: жизнеописание и духовное наследие священномученика Германа, епископа Вязниковского / Сост., предисл. и примеч. А.Г. Воробьевой. — М.: Изд-во ПСТГУ, 2020.

Примечания:

  1. См. прим. Редактора писем Сщмч. Германа (Ряшенцева) С. ХХХ: «Н.А. Верховцева знала М.И. Фудель по совместной работе в солдатском лазарете на Арбате, находившемся, недалеко от храма свт. Николая в Плотниках». ↩
  2. Биографические сведения взяты из протокола допроса от 12 августа 1922 г. Цитируется по: Балашов Н.В., прот., Сараскина Л.И. Сергей Фудель. М.: Русский путь, 2011. С. 82–83. ↩
  3. Там же. С. 81, 84–85. ↩
  4. Там же. С. 89. ↩
  5. Там же. С. 90. ↩
  6. Заключение по делу М.И. Фудель. 3 апреля 1997 г. Там же. С. 88. ↩
  7. «У меня из области Зырянской есть хороший корреспондент, из мест, где Маруся Фудель. Вот бы мне хоть немного от богатства того жития, каким они живут там… Быть может, стоим на грани еще большего отъединения, и я с любовью особенной смотрю в сторону теперешнего отца Маруси Фудель — Кира Казанского, объединяющего и даже приемлемого Федей и Гурьяном и всеми братиями, которые, думаю, предпочтут “пленение Христово” всем сокровищам Египта» — Письма владыки Германа: жизнеописание и духовное наследие священномученика Германа, епископа Вязниковского / Сост., предисл. и примеч. А.Г. Воробьевой. — М.: Изд-во ПСТГУ, 2020. Письмо от 29.06.1924. С. 131–132. ↩
  8. «Вероятно слышали, что дедушка Маруси Фудель приехал и поселился в Вязьме. Очень многие вернулись, но всем очень трудно устроиться по специальности: отчасти беды от лжебратий, искушения от своих и тому подобное» — Там же. Письмо от 16.01.1934 г. С. 244. ↩
  9. Владыка шифрованным языком пишет о тех, кто арестован и находится в заключении или в ссылке, называя тюрьму больницей, а заключенных — заболевшими: «…По всем письмам видно, что у вас убийственная погода и опять начались заболевания.<…> Мало, очевидно, больных, за которыми ходят такие светлые души, как Маруся и Таня? Когда же кончится дождь и ненастье?..» — Там же. Письмо от 5.12.1923 ст.ст. С. 113. ↩
  10. Участок 4, ряд 41, могила 3. См. Кипнис С.Е. Новодевичий мемориал. Некрополь Новодевичьего кладбища. М.: Пропилеи, 1995. С. 167. ↩
  11. Письмо №28, Т. 1., С. 314. См. Комментарий к письму: «Фефочка — Федор Федорович Волькенштейн, сын Федора Акимовича Волькенштейна, с Ф.А. была дружна М.И. Фудель, жившая в одной с ним коммунальной квартире на Арбате в 1940-х гг.» — Т. 1. С. 584. ↩
  12. Источник: Проект «Открытый список», URL: https://ru.openlist.wiki/Фудель_Мария_Иосифовна_(1892). ↩
  13. Примечание 8 к письму №18. Фудель С.И. Письма // Собр. соч. в 3-х тт. Т. 1. М.: Русский путь, 2001. С. 582. ↩
  14. Письмо №13 от 26 ноября 1948 г. Цит. по: Фудель С.И. Письма // Собр. соч. в 3-х тт. Т. 1. М.: Русский путь, 2001. С. 285. ↩
  15. Тут и далее выделение наше. — Ред. ↩
  16. Письмо №15 от 6 марта 1949 г. Цит. по: Там же. C. 290. ↩
  17. Письмо №15 от 29 марта 1949 г. Цит. по: Там же. С. 291. ↩
  18. Письмо №23, октябрь 1949 г. Цит. по: Там же. C. 305. ↩